Памяти преподобного Андрeя Рублёва

    17 июля - память преподобного Андрeя Рублёва

Преподобный Андрей Рублёв, знаменитый иконописец, трудился в XIV веке. Теперь он канонизирован. Что совершил он достойного святости? Он был иконописцем, художником священного искусства, изобразителем в красках Евангелия. Но в России сотни других иконописцев жили в это время. Он был монахом, вёл строгую аскетическую жизнь. Но тогда было множество монахов, подобных ему. Что было в нём особенного, что могло бы служить нам примером сегодня?

Мы знаем, что труды преподобного Андрея Рублёва и его благочестие выходят из обыкновенного ряда. Около 20-ти лет, до самой смерти, он вместе со своим «сопостником» Даниилом Чёрным был иконописцем-подвижником. Его кисти принадлежит знаменитый чудотворный образ Пресвятой Троицы. Он расписывал Благовещенский собор в Московском Кремле, иконостас и Успенский собор во Владимире, где написал и Владимирскую икону Богоматери. Его творение — иконостас и стены Успенского собора в Звенигороде, деисусный чин иконостаса собора Рождества Пресвятой Богородицы Саввино-Сторожевского монастыря, стены и иконостас Троицкого собора Троице-Сергиевой Лавры.

Но особая значимость преподобного Андрея Рублёва — может быть, не в его искусстве и не в его жизни, а в исключительном соединении их. Это свидетельствует о глубине его соединения со Христом в образах, которые становятся зримыми в свете его созерцания. Преподобный Андрей Рублёв являет редкий дар даже среди иконописцев — не удерживать свой взор на внешнем изображении, но дать нам увидеть через него свет Бога Живого, привести нас от видимого к невидимому.

Мы знаем, что многие великие художники искали созерцания, чтобы выразить невыразимое. При этом они не обязательно были христианами. Есть некое созерцание без Бога. Но только христианское созерцание открывается в соединении с Богом, зовущим к личной любви. Это общение человеческой души с Богом неизреченно. Отсюда все великие духовные постижения преподобного Андрея Рублёва, более того, в этом его святость.

Обратим внимание на две особенности. Прежде всего, это взгляд иконописца на того, кого он изображает, в том числе, и на тело. Мы видим личность, лик, неповторимое выражение его. Но есть и тело, которое также единственное и неповторимое, не развоплощённое, но состоящее из плоти и крови. Так что даже в иконе Ветхозаветной Троицы безплотные Ангелы прообразуют тайну Воплощения.Взгляд иконописца на тело, которое он мыслит, рисует, изображает — не взгляд стороннего смотрителя, но взгляд, исполненный чистоты. Можно восхищаться пластичностью и своего рода чистотой линий тела, скажем, у Микеланджело. Взгляд на тело в его великолепии у этого художника сдержанный, и даже в скрытности его, скромный. Но красота тела у Микеланджело ведёт к телу, душа которого великолепна. А у преподобного Андрея Рублева тело великолепно великолепием самой души. В этом вся разница. Взгляд не останавливается на теле, он ведом телом к душе, которая есть святилище присутствия Божия.Вторая особенность по существу определяет первую. Чистота телесного взгляда рождается от чистоты взгляда души. И это означает, что каким бы ни был предмет изображения у преподобного Андрея Рублева, всё устремлено ко Христу как единственному центру и цели жизни. Внутреннее состояние святых, их жесты и их взгляды ведут ко Христу, Которому они поклоняются, — к Нему одному. Ничто не нарушает этот переход от внешнего к внутреннему, от явления к тайне. Простота, может быть, скажет кто-нибудь. Да, но эта простота — плод знания, виртуозности, монашеской аскезы, духовного совлечения от всего, что уводит от сути. Эта простота есть чистота ума. Она вводит нас в молитвенное поклонение — без отвлечения и без многословия. Многословие — часто признак плотского духа, оно блещет, чтобы привлечь к себе. Чистота ума — чистое и прямое движение к Тому, Кто любим, здесь нет заботы о том, чтобы выглядеть любящим, привлекая к себе зрителей, очарованных этой любовью.Труды преподобного Андрея остаются непостижимыми, потому что они — свет. Всю жизнь он искал, как через свои иконы и фрески выразить любовь к Тому, Кого созерцал в молитве. Он свят, потому что везде говорит о Боге, а не о себе.Эта ангельская его прозрачность и ясность — свидетельство, что он не принадлежит себе, что благодать Божия осветила и освятила его навсегда.Для нас дорого то, что Промыслом Божиим его память совершается в день памяти Царственных страстотерпцев и мучеников. Они другим подвигом святости стяжали эту простоту и прозрачность, и их лица стали иконописными. И многие их фотографии воспринимаются нами как самые прекрасные иконы. Как шедевры преподобного Андрея Рублёва.

Протоиерей Александр ШАРГУНОВ