|
Слово Святейшего Патриарха Кирилла
перед началом молебна в защиту веры, поруганных святынь, Церкви и
ее доброго имени.
 Во
имя Отца и Сына и Святого Духа.
Только что мы слышали слова Евангелия от Иоанна,
которыми завершается повествование об уверении Фомы — того самого
Фомы, который не поверил в Воскресение Христово и потребовал, чтобы
ему была дана возможность пальцами своими прикоснуться к распятому и
Воскресшему Спасителю, осязать Его раны. Тот самый Фома встретился
со Спасителем своим, Который сказал: «Вложи свои пальцы в Мои ребра
и осяжи раны Мои, и не будь неверующим, но верующим» (см. Ин.
20:27). И замечательное окончание этого евангельского текста: «Сие
же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Сын Божий, и, веруя,
имели жизнь вечную» (Ин. 20:31).
Борьба с Христом, с Его проповедью Царствия Божия, с
Его правдой началась сразу, как только Он произнес первые слова
своей проповеди. Слова были настолько сильные, что их нельзя было
игнорировать. Но ведь нашлись те, кто говорил: «Все это вовсе не
так, он лгун. Он выдает себя не за того, кем Он является. Он
представляет себя одним и пытается в этом убедить людей, а ведь Он
совсем другой. Да, чудеса. Да, что-то там совершил. А кто сказал,
что это чудеса от Бога? Может быть, Он творит чудеса силой царя
бесовского Веельзевула? Он обличает, Он изгоняет торгующих из храма
— какой силой Он это делает? Кто дал Ему эту силу? Кто позволил
возмущать народ? Нет, с Ним надо что-то делать — непременно делать.
Несмотря на то, что мы говорим, что это ложь, народ идет за Ним.
Несмотря на то, что мы говорим, что это все не так и Он лжец, народ
в это не верит».С тех пор главным нервом всей человеческой истории
являются великие слова Иоанна Богослова: «Все это написано для того,
чтобы вы поверили, что Иисус есть Сын Божий, и, веруя, имели жизнь
вечную». И ничего нового не происходит в течение этих двух тысяч
лет. Те же ложь и клевета, та же мобилизация политических сил, та же
мобилизация, если нужно, средств устрашения и угнетения, и вся
история Церкви — это история мученичества и исповедничества. Но
совсем особым образом эта история отобразилась в жизни нашего народа
в XX веке, превзойдя все примеры кровавого уничтожения наследия
Христова. Нигде, никогда, ни в одной стране не было сделано то, что
было сделано у нас. Для того чтобы исторгнуть саму память, убивали
священников, монахов, монахинь, верующих людей, взрывали храмы — мы
знаем, что произошло и на этом месте. Кто же может доказать, что вся
эта грандиозная борьба, требовавшая огромных сил — интеллектуальных,
административных, военных, финансовых, — ведется против мифа?
Никакой это не миф — это главный нерв истории.
Что мы с вами, мои дорогие, делаем здесь сегодня,
собравшись в таком множестве? Мы с вами пришли не на митинг —
Церковь не проводит митингов; у нас нет никаких плакатов, у нас
хоругви, иконы. Мы пришли для того, чтобы помолиться Богу о стране
нашей, о народе ее, чтобы больше никогда и ни при каких условиях не
был взорван Храм Христа Спасителя, не были осквернены наши святыни,
не была изолгана наша история, не был извращен наш дух и наша
нравственная сила. Мы никому не угрожаем, мы не демонстрируем свою
силу — сила Божия в немощи совершается (2 Кор. 12:9). Но никто не
может запретить нам в судьбоносные моменты истории — а сегодня мы
переживаем такой момент — собраться вместе на молитвенное стояние.
У слова «стояние» есть общий корень с другим словом —
«предстояние». Так вот, мы собрались для того, чтобы предстоять
Богу, чтобы молиться об Отечестве нашем, о народе нашем, о молодежи
нашей, чтобы Господь оградил ее от диавольских искушений, соблазнов,
внушений, на которые уже оказался когда-то таким падким наш народ,
погубивший и страну, и сам себя. Мы будем молиться о процветании
великой страны нашей, исторической Руси, общего духовного
пространства от Черного моря до Белого, от Балтийского моря до
Тихого океана. Но сегодня наша особая молитва о России, чтобы
Господь приклонил к нам Свою милость, дал нам возможность с миром в
душе, с радостью в сердце идти навстречу будущему, памятуя о том,
что Господь с нами.
|
