|
16 декабря 1406 года день кончины
преподобного Саввы Сторожевского †
 Царь
Алексей Михайлович с толпой бояр и воевод, с искусными егерями
затеял медвежью охоту в дремучей заповедной пуще близ славного
Звенигорода. Сказывали, с недавних пор объявилось здесь чудище
дивное, свирепый медведь. Озорует, людей стращает: мост-де через
речку по брёвнышкам раскатал, да чью-то коровёнку в лес утащил.
Рассеялись царские ловчие по лесу, далеко разошлись,
и как-то получилось, что остался Алексей Михайлович один в дремучей
чащобе. И вдруг из бурелома с шумом и треском поднялся перед
государем лесной хозяин - косматый, зловонный, злобно рыкающий. Не
оробел Алексей Михайлович, рогатину наставил, крепко упершись ею в
землю, да медведь рыкнул, словно рассмеялся, и незримым ударом
отбил, переломил, как соломину, золочёное царево оружие. Смерть
неминучая грозила царю, да в этот миг заслонил царя неведомый
старец-монах. Поднял над головой большой медный крест, погрозил
медведю, молвил сурово: "3апрещаю тебе, сатано, именем Господа
нашего Иисуса Христа!". Медведь замотал головой, закрыл морду
лапами, зарычал, как заплакал, и пустился наутёк. Хотел царь Алексей
Михайлович спасителя своего отблагодарить, но старец-монах успел
незаметно скрыться.
Каково же было удивление государя, когда вечером в
Звенигородском монастыре увидел он своего избавителя. Словно живой,
смотрел на него с иконы основатель обители Звенигородской
преподобный Савва Сторожевский. Повелел государь отслужить
благодарственный молебен святому, а мощи угодника, которые пролежали
в земле 245 лет, освидетельствовать и открыть для всеобщего
поклонения.
- Отец наш и покровитель Савва преподобный, -
неторопливо перебирая лёстовку, говорил царю начальник обители, -
был среди монахов человеком не последним. В Троицкой обители под
началом Сергия Радонежского подвизался и так угодил Господу, что
преподобный определил ему быть духовником в своей лавре. Вот какой
человек, Савва наш Сторожевский! А когда злая сеча с Мамаем
случилась и князь наш великий Димитрий Донской с победой вернулся,
то повелел он, князь-то наш великий, в благодарность Господу
Дубенский Успенский монастырь учредить. И вот тогда-то, государь
мой, преподобный Сергий, Савву нашего игуменом того монастыря-то и
поставил.
А князь Звенигородский Георгий, сын Димитрия
Донского, давненько мечтал преподобного к себе заполучить. Вот и
стал он наезжать в обитель, да Савву нашего уговаривать. Приедет и
давай рассказывать об уединённости да тихой усладе пустынных
звенигородских мест. Молит старца передохнуть от игуменских хлопот,
неотступно зовёт к себе в гости...
Так докучливы были просьбы князя Георгия, что уступил
преподобный, надеясь вскоре возвратиться в лавру. Однако благоверный
князь вместе с супругой и детьми никак не соглашались отпускать
святого, просили Савву не оставлять Звенигород без духовного
окормления. Князь, чтобы удержать подвижника, повёз его на
Сторожевую гору, что в двух верстах от города.
- Взгляни, отче, - озирая с вершины окрестные места,
восхищённо воскликнул Георгий, - есть ли где-нибудь такое место на
всей Руси?
Старец посмотрел с высокой горы и показались ему
земли, распростёртые вокруг, раем небесным, совершенством, красою
предивною.
- Дарю тебе эту гору, - вымолвил предовольный князь.
- Владей, ставь храмы Божии, кельи, постройки монастырские. Освящай
эту благословенную землю молитвами и трудами иноческими.
Поклонился Савва до самой земли, помолился перед
иконой Богородицы, которую всегда носил с собой, и остался на
Сторожевой горе. Построил небольшую деревянную церковку в честь
Рождества Богородицы, соорудил келью и предался любимому житию
постника. Однако недолго пришлось ему жить суровым отшельником:
любил русский народ своих святых, любил черпать духовную силу в
уединённых скитах и пустынях. Стали навещать старца люди
православные, многие оставались на горе, принимали монашеский
постриг. Собралось вокруг Саввы немало иноков и тогда, памятуя
заветы Сергия Радонежского, устроил он для братии общежительный
монастырь. В своих отношениях с иноками подражал старец своему
великому учителю: распоряжения и поручения подкреплял собственным
примером. Носил на своих старческих плечах воду на крутую гору, сам
заготавливал дрова на зиму, работал на общих монастырских
послушаниях.
В 1399 году князь Георгий с дружиной выступил против
неприятеля. Перед боем, по примеру своего отца Димитрия Донского,
князь навестил преподобного, попросил благословения на брань с
волжскими болгарами. Старец, храня верность обычаям святым,
благословил воинов на ратный подвиг, предрёк князю победу и
возвращение домой живым и невредимым. Усмирив нечестивых язычников,
которые набегами своими разоряли восточные пределы Руси, Георгий
Димитриевич поспешил к Савве с великой благодарностью:
- Крепкий ты, отче, помощник был в бранех и схватках,
- поклонился Георгий монаху. - Твоими молитвами победил я врага.
В ту пору Савва был уже в преклонных годах и земное
почитание тяготило его. Подвижник облюбовал себе уединённое место в
овраге неподалёку от монастыря, в густом лесу. Устроил себе тесную
пещерку, выкопал колодец и пребывал в покое и тихом уединении до
самой своей кончины...
...Царь Алексей Михайлович, чудесно спасённый святым
от лютого зверя, проникся к Савве Сторожевскому большой любовью, и в
1652 году состоялось торжественное открытие мощей звенигородского
чудотворца. В монастырь прибыли почётные гости: государь с царицей
Марьей Ильиничной, патриарх Иосиф, князья и бояре. Со всех окрестных
городов и деревень шёл на прославление любимого святого православный
народ. Много чудес совершалось при гробе преподобного, а в 1812 году
произошёл такой случай.
В то время отчизна наша подверглась жестокому
разорению, учинённому войсками Наполеона. Один из наполеоновских
военачальников, принц Евгений Богарне, вице-король итальянский,
разорил Звенигород, а для своего становища избрал Сторожевский
монастырь. Был поздний вечер. Утомлённый дневными трудами принц
восседал в братской трапезной. Он устало и равнодушно взирал на
отблески костров и пожаров, ухмыляясь, вслушивался в грубые выкрики
мародёров, грабивших беззащитную обитель. Лениво потянулся он к
пузатой бутыли с вином и вдруг с удивлением увидел перед собой
благообразного старца в поношенной иноческой хламиде. Принц Евгений
вскинул брови, привстал, изумлённый тем, что монах беспрепятственно
миновал часовых. Он хотел вызвать стражу, учинить ей разнос, однако
впал в какое-то странное оцепенение. Старец подошёл совсем близко.
Лунный свет, отблески пожарищ и горящие на столе свечи хорошо
освещали суровый лик таинственного пришельца. Бестрепетным, властным
голосом чернец приказал:
- Запрети войску своему грабить обитель нашу святую,
запрети выносить из храмов церковную утварь, разорять припасы
монастырские. Если исполнишь моё повеление, то Бог помилует тебя. Ты
вернёшься в свой дом целым и невредимым.
Потрясённый вице-король итальянский молча смотрел,
как старец, не растворив дверей, прошёл сквозь комнату со стражей,
миновал монастырский двор и скрылся в соборном храме. Немного
оправившись от потрясения, Богарне кликнул солдат и поспешил вслед
за монахом. В мерцающем свете дымных факелов увидел вице-король
икону преподобного Саввы, тотчас признал в святом ночного гостя.
Набожный принц немедля отдал приказ прекратить грабежи, покинуть
обитель, оставив монахам награбленное добро.
Этот случай принц записал в свой походный дневник.
Согласно предсказанию Саввы Сторожевского, принц Евгений Богарне
нигде в сражениях не был ранен и дожил до глубокой старости в кругу
своей семьи на голубых холмах милой Италии.
|
