|
Отец Даниил Сысоев - человек Миссии
Сергей Худиев. Фото: Анна Гальперина
 Проходят
годы со дня мученической кончины отца Даниила Сысоева, и чем дальше,
тем больше мы начинаем понимать значение его личности и его
служения.
Одна из важных сторон духовной мудрости — способность
отличать важное от неважного, и время позволяет отодвинуть неважное
— какие-то споры, чьи-то огорчения, чьи-то непонимания — на второй
план и увидеть, что среди нас был человек, к которому нам следует с
глубоким почтением прислушаться, у которого следует поучиться.
Так, увы, бывает, что мы склонны искать, к чему бы
прицепиться, с чем бы поспорить — и, наверное, желающие поспорить
найдут у отца Даниила, с чем. Но это будет ошибкой — причём ошибкой
принципиальной. Он был нам послан совсем не затем, чтобы мы к нему
цеплялись, а чтобы научить нас некоторым важным вещам.
Я виделся с отцом Даниилом буквально пару раз, и не
могу писать воспоминаний о нем; но его пример важен для меня — и я
уверен, не только для меня. Какой же из его уроков представляется
самым важным?
Он не боялся. Причём это было не только мужество
перед лицом смертельной угрозы со стороны врагов, но и мужество
перед лицом непонимания и насмешек со стороны своих. Вспомнить хотя
бы этот вызвавший такую бурю критики и насмешек «уранополитизм»,
созданный им термин, который он сам объяснял так: «Уранополитизм –
это (от греч. Uranos – небо, polis – город) учение, утверждающее
главенство Божественных законов над земными, примат любви к
небесному Отцу и Его небесному Царству над всеми естественными и
греховными стремлениями человека. Уранополитизм утверждает, что
главным родством является родство не по крови или стране
происхождения, а родство во Христе. Уранополитизм утверждает, что
христиане не имеют здесь вечного гражданства, но ищут будущего
Царства Бога, и потому не могут ничему на Земле отдавать своего
сердца. Уранополитизм утверждает, что в смертном мире христиане –
странники и пришельцы, а их родина на небе.»
Кто-то негодовал, что он нападает на патриотизм, но
дело-то было не в этом. Отец Даниил ревностно свидетельствовал о
том, что Православие — это не синтоизм, не национальный культ, не
психотерапевтическая техника, не способ решения каких-то, может
быть, и не злых самих по себе, но в принципе земных задач. Он
возвещал вечную жизнь и звал на небеса. Он говорил о Господе и
Спасителе нашем Иисусе Христе, о Евангелии, о вечном спасении, о рае
и аде.
Часто христиане пытаются говорить мирским людям о
том, что Христианство может быть им полезно — для наведения
демократии или, наоборот, державности, для утверждения ценностей,
которые этим мирским людям близки. Любые общественные разногласия
приводят к тому, что христиане предлагают обеим сторонам свои услуги
в поддержке их дела — как будто Христос умер и воскрес, а Апостолы
проповедовали, чтобы немного помочь той или иной партии. И отец
Даниил со своим уранополитизмом говорил — нет, так не пойдёт.
Отечество наше на небесах. Наша абсолютная лояльность принадлежит
Богу и только Богу.
Мы, православные, обычно боимся говорить об этом. В
последнее время (так получилось) мне довелось читать довольно много
различных проектов, относящихся к церковной работе. Речь шла о
хороших и добрых делах, и составляли их, несомненно, православные
люди, искренне верующие в Господа. Но они избегали говорить о Нем —
речь шла, всегда, о воспитании «патриотизма, нравственности,
духовности», и опять «духовности, нравственности, патриотизма»,
борьбе с негативными проявлениями, наркотиками, сектами и тому
подобным. Речь не шла о Христе и вечном спасении, о том, чтобы
возвещать Евангелие и путеводить души к небесам — при том, что эти
люди несомненно верили во Христа и несомненно желали вечного
спасения своим ближним. Они просто не решались об этом заговорить.
Почему?
Есть несколько причин, и, на мой взгляд первая — это
неловкость. Это звучит нелепо, но это так. Наше общение с ближними
укладывается в более или менее стабильные рамки, мы знаем, чего
ожидать от них, они — чего ожидать от нас, и начать разговор о
вечном спасении, об Истине, о рае и аде — значит выломиться из этих
рамок. Как-то я читал английский детектив, персонаж которого
погибает из-за того, что единственный способ спастись — это
совершить очевидно странный и не входящий в привычки его круга
поступок. Не подлый, не жестокий, не непристойный — а просто
странный, не вписывающийся в те фигуры социального танца, которые он
привык танцевать с детства, почти не замечая их.
Мы все танцуем определённые танцы, движемся по намеченным
траекториям — и вот «патриотизм, нравственность, духовность» в этих
траекториях есть, а «покайтесь и веруйте в Евангелие» — это больше
для внутреннего употребления. Народ не поймёт и покрутит пальцем у
виска. Постыдиться Господа и слов его в роде сем можно не перед
лицом смертельной угрозы, а просто ну… неловко как-то. И вот отец
Даниил был человеком, который не имел этого страха — прямо и ясно
говорить о Христе, о том, что действительно важно.
Другое препятствие — это негативное отношение к
инициативе, к тем, кто высовывается, отношение, выработанное в те
десятилетия, когда выскочки действительно подставляли себя и других.
Этот негатив — «что они высовываются-то? Больше всех надо?» — и
уныние «все равно, ничего путного из этого не выйдет» — обычно
принимает форму благочестивого попечения о никем не
сформулированных, но интуитивно подразумеваемых «правилах
православного благочестия». Беседовать, с раскрытым Писанием, о
Христе? Ну, это баптисты так поступают, православный ли Вы человек?
Печатать листовки, очень кратко говорящие об основах веры и
приглашающие в Церковь? Фу, сектантство какое-то и профанация.
Сакральнее надо, сакральнее! Дружески беседовать с сектантами, мягко
увещевать их от Писания? Это вообще ужас и подрыв основ — на
сектантов надо только зубами скрежетать!
Понятно, что с точки зрения собственно вероучения все
это чушь, граничащая с ересью — это, знаете ли, наше, церковное
Писание, а Христос есть Основатель нашей Церкви, о ком же нам и
говорить.
Но такое обескураживающее отношение довольно обычно — «не
высовывайся!» требуют наши сердца, «не высовывайся!» — требуют наши
глаза… Тем более, что люди, делающие хоть что-то реальное, всегда
будут делать ошибки — или то, что их критики с готовностью примут за
ошибки. Теоретически никто не против миссии, но вот активный
миссионер — это человек, который всегда будет вызывать массу
нареканий, насмешек и ему повезёт, если не обвинений в ереси. И вот
отец Даниил показывает пример того, как всего этого не смущаться и
не бояться, уповать на Господа и делать свое дело.
И его дело живо — оно продолжается, работает
основанный им миссионерский центр, воспитанные им ученики
проповедуют Евангелие, люди приходят к покаянию и вере, обретают
веру во Христа, присоединяются ко святой Церкви. Жизнь отца Даниила
принесла обильные плоды — потому что он не боялся. И то, что он
успел посеять и взрастить, ещё принесёт, по благодати Божией и по
молитвам о.Даниила, обильные всходы.
http://www.pravmir.ru/chelovek-missii-2/
|
